«Железный человек 2»: Рецензия Киноафиши
Во второй части «Железного человека» Джон Фавро, Стэн Ли и компания нанесли Майклу Бэю, Джерри Брукхаймеру и Роланду Эммериху ощутимый удар по тестикулам. Доселе битвы боевых роботов, сопровождаемые разрушением всего и вся, были прерогативой этих трех гигантов блокбастинга, годзиллинга и оптимус-прайминга. Теперь святая троица, заметно покачнувшаяся на своем пьедестале, должна теснее сплотить ряды, прежде всего, конечно, торговые (на кинорынке), и ответить новой, еще более ударной частью «Трансформеров» и парой-тройкой мегакартин про разлом земной коры вследствие нападения доисторических монстров на Перл-Харбор, Розвелл и Пентагон.
Джон Фавро, доукомплектованный новым сценаристом – актером Джастином Теру, сменившим на боевом посту команду сочинителей первой серии, продолжает, в общем-то, гнуть ту же линию. Отличие от пилотной части заключается в том, что здесь больший акцент сделан на драматической составляющей (сарказма несколько поубавилось, хулиганский задор приглажен и закруглен). Кроме того, Джастин Теру пустился во все тяжкие глобальных рассуждений: закованный в металл робоолигарх, вечно окруженный толпой полуголых девиц (эдакое непрерывное техно-кабаре XXI века), вплотную занимается разработкой «лучшего будущего», попутно открывая новые химические элементы, проектируя пластиковые плантации, газопоглощающие деревья и т. п. Обаятельный миллиардер-нарциссист Роберта Дауни-младшего постоянно повторяет, слегка варьируя, примерно одни и те же золотые слова: «Я уже оказал вам большую услугу – успешно приватизировал мир во всем мире», «Я уже доказал миру: то, что хорошо для меня, – полезно для всех» etc. Примечателен и сатирический аргумент в духе Майкла Мура: «…здесь не Канада: мы живем в окружении больших угроз». Однако против главного героя, весело загибающегося от переизбытка в крови то ли палладия, то ли самомнения и гордыни, восстает третий мир униженных и оскорбленных. Олицетворение последнего – татуированный во глубине сибирских руд и уральских лагерей русский физик Иван Ванко (привет шварценеггеровскому Ивану Данко из «Красного полицейского» (Red Heat), неверно переводимого у нас «Красной жарой», Уолтера Хилла), снабженный телом и физиономией Микки Рурка, – адресует железному человеку Тони Старку слова, достойные стать эпиграфом к историческому процессу вообще: «Ты происходишь из семьи воров и убийц – и, как все, у кого нечиста совесть, пытаешься переписать историю». В «Железном человеке – 2» есть пара реверансов в сторону работников умственного труда (самый энергичный и удачный из этих реверансов – эпизод, где персонаж Сэма Рокуэлла сбывает военным некондиционную ракету, настолько, по его уверениям, высокоинтеллектуальную, что после небольшого апгрейда она смогла бы писать шедевры помощнее джойсовского «Улисса», а заодно сама же их и читать), но тезис Ивана Ванко – не просто изящный книксен сценариста, а свидетельство явной философской претензии. Конечно, на протяжении всего фильма герои если и предаются играм чистого (в основном, скорее, нечистого) разума, то делают это исключительно при помощи чудес робототехники, – говоря словами русских переводчиков Ницше, «философствуют молотом», на сей раз в буквальном смысле, – однако мудрость истории заявлена. И то, что эта мудрость, выглядящая как Микки Рурк образца 2010 года, выходит, в три слоя испещренная татуировками, машущая толкиновскими огненными бичами, из московской подворотни, соседствующей с магазином «Продукты» (надпись на чистейшем русском), – дорогого стоит. Дороже, чем все капиталы, прилипшие к железной пяте олигархии, которая привыкла волшебным образом примагничивать к своим высокотехнологичным одежкам заранее спроектированное в недрах финансовых династий «лучшее будущее».
Vlad Dracula
